Неточные совпадения
Было между ними немало и охочекомонных, которые сами поднялись, своею волею, без всякого
призыва, как только
услышали, в чем дело.
Настал полдень. Солнце жгло из-за тонкой завесы сплошных беловатых облаков. Все молчало, одни петухи задорно перекликались на деревне, возбуждая в каждом, кто их
слышал, странное ощущение дремоты и скуки; да где-то высоко в верхушке деревьев звенел плаксивым
призывом немолчный писк молодого ястребка. Аркадий и Базаров лежали в тени небольшого стога сена, подостлавши под себя охапки две шумливо-сухой, но еще зеленой и душистой травы.
Услышав внутренний
призыв, он совершает таинственное путешествие в Египет на свидание с Софией — Вечной Женственностью.
Лизавета Прокофьевна запомнила, что Аглая воротилась к ним в таком волнении, что вряд ли и
слышала их
призывы.
Но ни один мускул при этом не дрогнул на его деревянном лице, ни одна нота в его голосе не прозвучала чем-нибудь похожим на
призыв блудному сыну. Да, впрочем, никто и не слыхал его слов, потому что в комнате находилась одна Арина Петровна, которая, под влиянием только что испытанного потрясения, как-то разом потеряла всякую жизненную энергию и сидела за самоваром, раскрыв рот, ничего не
слыша и без всякой мысли глядя вперед.
Но и от леса, и от реки, и от земли, и от неба, от всякого облачка, от всякой травки я жду, я хочу счастия, я во всем чую его приближение,
слышу его
призыв!
Я
услышал резкие и гордые стоны, жалобу и
призыв; затем несколько ворчаний, улыбок, смолкающий напев о былом, — Гез, отняв скрипку, стал сумрачно ее настраивать, причем сел, вопросительно взглядывая на меня.
И в торжестве красоты, в излишке счастья чувствуешь напряжение и тоску, как будто степь сознает, что она одинока, что богатство ее и вдохновение гибнут даром для мира, никем не воспетые и никому не нужные, и сквозь радостный гул
слышишь ее тоскливый, безнадежный
призыв: певца! певца!
Я отсюда представляю себе эту изумительную сцену. Хл% стаков горячится и требует
призыва Гаврюшки и Стрельникова; напротив того, адвокат Прокопа с чувством и даже настойчиво отклоняет это требование. Но правда, однако ж, превозмогает; свидетели вызваны; Хлестаков потирает руки, настораживает уши, старается уловить каждое слово, каждый звук драгоценного свидетельства — и что же
слышит?!
Но смог ли бы
услышать этот мужественный
призыв «нестойкий» человек трагической поры, тянувшийся к ужасу больною своею душою? Совсем другие требовались люди, с более крепкими душами, чтоб суметь
услышать такой
призыв и, стиснув лбы, сказать перед лицом грозной неизбежности, как Одиссей...
Аполлон мог на минуту обмануться,
слыша мужественные
призывы Ницше к верности земле и к светлой радости жизни. Но достаточно было ему взглянуть на это искаженное мукою лицо, на эти экстатические глаза, полные радости, «которую знает только самый страдающий», чтобы сказать: «Нет, этот — не из моих сынов, не из моих учеников и сопричастников». И с суровым равнодушием Аполлон отвернулся от него.
Фраза эта вызовет улыбку у поклонников бисмарковой проповеди"железа и крови", но отрадно было
слышать и такие"наивные"
призывы и чуять в проснувшемся пролетарском самосознании многое такое, что теперь уже реально существует, а тогда, в конце 60-х годов, считалось химерами.
И поддерживая друг друга в этом обмане, люди часто до того искренно убеждаются в том, что в этом безумном толчении воды, бессмысленность которого очевидна для них самих, и состоит жизнь, — так убеждаются в этом, что с презрением отворачиваются от
призыва к настоящей жизни, который они не переставая
слышат: и в учении истины, и в примерах жизни живых людей, и в своем заглохшем сердце, в котором никогда не заглушается до конца голос разума и любви.